Сестрорецкий курорт.: Александр Блок, 1907

Сестрорецк. Курзал "большая эспланада, в 20 сажен ширины, декорированная цветочными клумбами и газонами, и бесконечный променад",

Александр Блок - В Северном море

Что сделали из берега морского
Гуляющие модницы и франты?
Наставили столов, дымят, жуют,
Пьют лимонад. Потом бредут по пляжу,
Угрюмо хохоча и заражая
Соленый воздух сплетнями. Потом
Погонщики вывозят их в кибитках,
Кокетливо закрытых парусиной,
На мелководье. Там, переменив
Забавные тальеры и мундиры
На легкие купальные костюмы,
И дряблость мускулов и гру'дей обнажив,
Они, визжа, влезают в воду. Шарят
Неловкими ногами дно. Кричат,
Стараясь показать, что веселятся.

Александр Блок - В Северном море. Сестрорецкий курорт: купальные машины...Погонщики вывозят их в кибитках,  Кокетливо закрытых парусиной,  На мелководье.
Сестрорецкий курорт: купальные машины

А там — закат из неба сотворил
Глубокий многоцветный кубок. Руки
Одна заря закинула к другой,
И сестры двух небес прядут один —
То розовый, то голубой туман.
И в море утопающая туча
В предсмертном гневе мечет из очей
То красные, то синие огни.

И с длинного, протянутого в море,
Подгнившего, сереющего мола,
Прочтя все надписи: «Навек с тобой»,
«Здесь были Коля с Катей», «Диодор
Иеромонах и послушник Исидор
Здесь были. Дивны божии дела», —
Прочтя все надписи, выходим в море
В пузатой и смешной моторной лодке.

Бензин пыхтит и пахнет. Два крыла
Бегут в воде за нами. Вьется быстрый след,
И, обогнув скучающих на пляже,
Рыбачьи лодки, узкий мыс, маяк,
Мы выбегаем многоцветной рябью
В просторную ласкающую соль.

На горизонте, за спиной, далёко
Безмолвным заревом стоит пожар.
Рыбачий Вольный остров распростерт
В воде, как плоская спина морского
Животного. А впереди, вдали —
Огни судов и сноп лучей бродячих
Прожектора таможенного судна.
И мы уходим в голубой туман.
Косым углом торчат над морем вехи,
Метелками фарватер оградив,
И далеко — от вехи и до вехи —
Рыбачьих шхун маячат паруса...

Над морем — штиль. Под всеми парусами
Стоит красавица — морская яхта.
На тонкой мачте — маленький фонарь,
Что камень драгоценной фероньеры,
Горит над матовым челом небес.

На острогрудой, в полной тишине,
В причудливых сплетениях снастей,
Сидят, скрестивши руки, люди в светлых
Панамах, сдвинутых на строгие черты.
А посреди, у самой мачты, молча,
Стоит матрос, весь темный, и глядит.

Мы огибаем яхту, как прилично,
И вежливо и тихо говорит
Один из нас: «Хотите на буксир?»
И с важной простотой нам отвечает
Суровый голос: «Нет. Благодарю».

И, снова обогнув их, мы глядим
С молитвенной и полною душою
На тихо уходящий силуэт
Красавицы под всеми парусами...
На драгоценный камень фероньеры,
Горящий в смуглых сумерках чела.

Сестрорецкий курорт, 1907


Сестрорецк,променад

Корней Чуковский

АЛЕКСАНДР БЛОК

...Читая его пятистопные белые ямбы о Северном море, которые по своей классической образности единственные в нашей поэзии могут сравниться с пушкинскими, я вспоминаю тогдашний Сестрорецкий курорт с большим рестораном у самого берега и ту пузатую, допотопную моторную лодку, которую сдавал напрокат какой-то полуголый татуированный грек и в которую уселись, пройдя по дощатым мосткам, писатель Георгий Чулков (насколько помню), Зиновий Гржебин (художник, впоследствии издатель «Шиповника») и неотразимо, неправдоподобно красивый, в широкой артистической шляпе, загорелый и стройный Блок.

В тот вечер он казался (на поверхностный взгляд) таким победоносно счастливым, в такой гармонии со всем окружающим, что меня и сейчас удивляют те гневные строки, которые написаны им под впечатлением этой поездки:

«Что сделали из берега морского
Гуляющие модницы и франты?
...»

Я вспоминаю изображенный в тех же стихах длинный, протянутый в море, изогнутый мол, на котором действительно были нацарапаны всевозможные надписи, в том числе и те, что воспроизводятся в блоковском «Северном море». Впоследствии я нередко причаливал к этому молу мою финскую шлюпку, приезжая в Сестрорецк из Куоккалы, и всякий раз вспоминал стихотворение Блока.

Я часто встречал Александра Александровича там, в Сестрорецке, а чаще всего в Озерках и в Шувалове, которые он увековечил в своей «Незнакомке» и в стихотворении «Над озером»...


Сестрорецк, кафе у вокзала


24 мая. Ночь. (1907. Сестрорецк)
 Милый друг.
 Я пишу тебе с Сестрорецкого вокзала. Сижу и пью. Пьеса («Песня любви») подвигается. Я сейчас был в Левашове — на той лесной дороге, где мы были с тобой давно. Там так же хорошо, как было. Лесной воздух. Ёлки и вечерний туман. Большая часть первого акта — о тебе. Твоё письмо получил — и книгу. Когда приеду — не знаю. Думаю, что приеду. Мыслей очень много. И какая-то глубокая, подстерегающая усталость. Пиши мне и помогай. 
Саша.
 Этот листик из того леска в Левашове, где мы были с тобой. Там совсем Шахматовское — ёлки, рябина и брусника на мху.

Александр Блок и его жена Любовь  Менделеева, 1903
Александр Блок и его жена Любовь  Менделеева, 1903

Источники:

Александр Блок. Соб.соч. в шести томах. т.6. Письма 1898—1921. Л., 1983, с.116

Строфы века. Антология русской поэзии. Сост. Е.Евтушенко. Минск-Москва, "Полифакт", 1995.

К.И. Чуковский. Собрание Сочинений, т.5., Современники: Портреты и этюды, М., Терра-Книжный клуб, 2001.

Комментарии

Отказ от ответственности

Ни одну из статей этого блога не следует рассматривать как медицинскую или юридическую консультацию. Моя цель: через блог PRO kurort рассказать о лечении и оздоровлении на российских и зарубежных курортах, организации санаторно-курортного дела и лечебно-оздоровительного туризма. Решение, как использовать эту информацию, принимаете вы сами! Читать дальше

Поддержать проект:

1. Отключить блокировку рекламы
2. Поделиться в соцсетях
3. Разместить рекламу

подробней >>

Поделиться