Генри Мортон. Британский курорт: Харрогит (Harrogate)

Генри Воллам Мортон объехал полмира, однако в его сердце всегда царила старая добрая Англия: от Лондона до Ньюкасла. Предлагаю отправиться в виртуальное путешествие вместе с Мортоном на британский курорт Харрогит, известный миру как место, где в 1596 г. слово «spa» вошло в английский язык.

Книги Мортана так увлекательны, что читая их, невольно задаешь вопрос: «Как там сейчас?»  К сожалению, с тех пор многое изменилось. 

Харрогит больше не водолечебный курорт, а центр выставок с лучшими конгресс-холлами в Северном Йоркшире. The Royal Baths – знаменитые Королевские ванны реконструированы в 2004 г. Теперь это торговый центр с фешенебельными ресторанами, а «водные процедуры» предлагают только в исторических Турецких банях. 

Мортон Г.В. По старой доброй Англии. От Лондона до Ньюкасла.

The Call of Enland by H V Morton (1928)
Глава четвертая

Британский курорт: Харрогит (Harrogate)

***

2 Сегодня поутру я очнулся в дурном расположении духа. Мысль, что никому на свете нет до меня дела, наводила безысходную хандру. А посему я решил поехать в Харрогит.

Для людей, склонных к одиночеству и мучительному самоанализу, нет ничего лучше, чем курорт с минеральными водами. Он действует на них подобно своеобразному духовному коктейлю. Если вы чувствуете, что сами себе опротивели, немедленно отправляйтесь на воды, а там уже попытайтесь исследовать симптомы. Оглянитесь по сторонам, и вы обнаружите, что вокруг полным-полно людей, куда хуже вас. По всем признакам они должны были бы ненавидеть себя, однако прекрасно уживаются сами с собой и с собственными недостатками — с какой же стати вам комплексовать?

Харрогит. The Royal Baths. 1978. Кадр из фильма Агата / Agatha (1979) 

Все курорты, как правило, встречают с распростертыми объятиями. Они взирают на вас с материнской любовью, причем заглядывают не в глаза, а еще глубже — внутрь, в самые печенки. И, независимо от того, что они там обнаружили, проникаются еще большей любовью. Эти милые, любезные старушки по имени Сомерсет, Бат — а также чрезвычайно похожие на них Челтнем, Лимингтон и Бакстон — буквально обволакивают своей любовью и заботой. По сравнению с ними Харрогит обнаруживает не слишком много сердечности.

Британский курорт Харрогит (Harrogate). Торговый центр «Виктория». 

Можно сказать, что Харрогит — северный Бат. Но в отличие от Бата, который действует на своих гостей усыпляюще, Харрогит, напротив, бодрит и побуждает к действию. Это место не предполагает длительное отдохновение в креслах.

Харрогит. Кафе Бетти, открыто в 1919 г.

Харрогит втрое больше любого другого английского курорта, а его магазины напоминают если не Бонд-стрит, то уж точно Монте-Карло или Канны: они полны прелестных, бесполезных вещиц. Здесь можно увидеть миниатюрных балерин, танцующих на подставке из оникса, изящные японские поделки из нефрита и чайные сервизы эпохи королевы Анны (последние, на мой взгляд, приобретаются в качестве благодарственной жертвы за благополучное излечение от миокардита).

Харрогит поражает изобилием цветов. У меня посветлело на душе, когда я увидел тысячи алых тюльпанов, как на параде выстроившихся на центральной площади.

Звуковой фон Харрогита — характерное жужжание газонокосилки на зеленой лужайке и бесконечные дискуссии по поводу деталей дамского туалета.

Харрогит, 1920-е

А чего только стоит запах Харрогита — впрочем, об этом я расскажу чуть позднее.

Большинство курортов эксплуатируют один или два источника целебной воды, над которым и возводятся насосные залы. Харрогит выгодно отличается от них: в его недрах скрывается целая химическая лаборатория. Здесь располагается не менее восьмидесяти восьми минеральных источников, среди которых не сыщешь и двух одинаковых по составу. Таким образом, Харрогит представляет собой великолепную иллюстрацию к закону о неравномерном распределении благ в природе. Представляете: восемьдесят восемь источников, битком набитых различными ценными веществами — и все в одном маленькому городке!

Харрогит. The Royal Baths. 1978. Кадр из фильма Агата / Agatha (1979) 

Минеральное богатство Харрогита представлено в самой широкой гамме — от типичной сернистой воды, через различные солевые и щелочные растворы, до чистейших железистых источников. Такое впечатление, будто матушка-природа сказала:

— А ну-ка, перетряхнем хорошенько земные слои и выплеснем наружу фонтан содовой воды с мороженым. А уж люди пусть сами думают, что из этого состряпать — либо минеральную водичку, которую невозможно пить без противогаза, либо шипучий напиток, напоминающий прокисший лимонад.

Сказано — сделано. Так возник Харрогит.

Harrogate Royal Pump Room Museum 

Я вошел в Насосный зал* и спросил стаканчик сернистой воды. Мне было известно, что Харрогит специализируется на этом виде источников. Нигде больше, ни в одной химической лаборатории, вам не предложат столько серы в одном стакане. Неудивительно, что атмосфера в Насосном зале буквально перенасыщена серными испарениями. Я не мог отделаться от ощущения, будто где-то поблизости медленно разлагается парочка трупов древних мамонтов.

*PRO kurort. Harrogate Royal Pump Room

Однако главное потрясение ждало меня впереди. Даже сейчас, по прошествии нескольких часов, я затрудняюсь подобрать слова, дабы описать, что пережил, приложившись к стакану со «Старой сернистой водичкой*», как называют ее здешние старожилы. Больше всего это напоминало чудовищный коктейль из протухших яиц, серных спичек и ацетилена!

Полагаю, если я и решусь когда-либо повторить такой подвиг, то лишь под воздействием острого приступа глюкозурии.

*PRO kurort. The Old Sulphur Well, источник сульфидных вод, использовался для питьевого лечения. Общее содержание сульфидов 99 мг/л. В настоящее время источник законсервирован. 

Главные ванны. Зимний сад. 

Разочарованный своим опытом, я поспешно покинул Насосный зал и побрел в Зимний сад, присматриваясь по дороге к врачам и находившимся на излечении курортникам. Время от времени я проходил мимо очередного серосодержащего источника, и тогда на меня вновь обрушивался запах разлагающегося мамонта.

Харрогит. The Royal Baths. 1978. Душ Виши. Кадр из фильма Агата / Agatha (1979) 

Меня удивило неожиданно большое количество молодых людей, проходивших лечение на курорте. Если в Бате обычно преобладают пациенты среднего и пожилого возраста, то Харрогит по непонятным причинам привлекает к себе молодежь. И откуда только они все берутся, эти юные ревматики и неврастеники?

— Большинство из них приобрело свои болезни во время войны, — объяснил мне один из врачей.

В водолечебнице представлен весь спектр средств (некоторые показались мне весьма приятными, иные же производили устрашающее впечатление), с помощью которых современная бальнеология может воздействовать на внутреннюю структуру человека. Я подробно поведал тамошним лекарям о своей хандре и неудовлетворенности жизнью, а после поинтересовался, что они могут мне предложить. Ответ последовал незамедлительно:

— Электрический торф!

Ну, что ж, решил я, торф так торф, и десять минут спустя бодро входил, помахивая чистым полотенцем, в просторное светлое помещение, выложенное кафельной плиткой. Однако тут я увидел чудовищное сооружение в центре комнаты, и сердце мое сжалось от недобрых предчувствий.

Харрогит. The Royal Baths. Торфяные ванны

Это была большая ванна, заполненная некой странной субстанцией, больше всего смахивающей на кипящую грязь или, может, на смесь горячей овсяной каши с шоколадом.

При ближайшем рассмотрении каша оказалась природным торфом, добываемым на йоркширских болотах близ Торпа. Мне сообщили, что в разгар курортного сезона в Харрогит завозят до двадцати пяти тонн торфа в неделю. Здесь его смешивают с сернистой водой и подогревают до нужной температуры. Я выслушал необходимые объяснения, сидя на краю ванны и пытаясь собраться с духом. Мне никак не удавалось уговорить себя хотя бы потрогать ногой это отвратительное месиво. Чтобы выиграть время, я поинтересовался у служителя водолечебницы: а много ли он встречал людей, которые предпочли собственный артрит такому способу лечения.

— Знаете, сэр, за все годы, что я здесь работаю, мне встретился лишь один молодой человек, который наотрез отказался залезать внутрь. И это было весьма прискорбно, ибо названный юноша страдал тяжелейшей формой ревматизма. Увы, но никакие уговоры не помогали: стоило ему взглянуть на ванну, как беднягу пробивала нервная дрожь. Он так и не смог побороть свой страх. Пришлось уйти ни с чем!

Этот рассказ придал мне мужества. Скажите на милость, сколько, оказывается, на свете малодушных слабаков! Я резко опустил ногу в теплую, мягкую жижу, подсознательно ожидая встречи с омерзительной, скользкой тварью. Но ничего подобного, естественно, не произошло, со всех сторон меня окружала теплая, илистая и слегка ароматизированная грязь.

Приободрившись, я целиком нырнул в ванну, и, захватив полную пригоршню болотной жижи, попытался ее идентифицировать. Она представляла собой однородную кашицу, в которой попадались мелкие, мягкие на ощупь веточки. Действительно, ванна была заполнена гниющей растительной субстанцией. Она оказывала успокаивающее и расслабляющее воздействие.

— Наверное, женщины ужасно нервничают в такой ванне? — снисходительно улыбнулся я, сооружая у себя на груди грязевой куличик.

— Вовсе нет, — откликнулся служитель. — Ни разу не сталкивался ни с чем подобным. Напротив, мне рассказывали, что дамы охотно принимают ванну. Еще и намазывают грязь на лицо. Говорят, она благотворно влияет на цвет кожи.

Разговаривая, он ловко закрепил медные электроды у меня на голове и ногах и повернул переключатель. В тот же миг тело мое пронзили тысячи мелких электрических иголочек. Я лежал и думал о том, что все наши рассуждения о хрупкости женщин носят явно надуманный характер.

По завершении процедуры человек выползает из ванны весь облепленный липкой торфяной жижей, подобно склизкому морскому чудовищу. Как-то раз, прогуливаясь по набережной Виктории, я наблюдал неудачную попытку суицида: некий мужчина прыгнул в Темзу, но неверно рассчитал время прилива. В результате он оказался по горло в речной грязи, откуда и был благополучно выужен доброхотами-зеваками. Мне припомнился этот бедняга, пока я шлепал из торфяной ванны под игольчатый душ. Через несколько минут струйки чистой прохладной воды бесследно смыли с меня остатки торфяных болот Йоркшира.

Harrogate Royal Baths Winter Gaden. 1925
Харрогит, Королевские ванны, Зимний сад

Посещение Харрогита обогатило меня множеством ярких воспоминаний. Я мог бы рассказать о парафиновых обертываниях, электрических ваннах, лечении горячим воздухом и еще о дюжине других полезных процедур. Но больше всего мне запомнились приятные минуты, проведенные в Зимнем саду. Ты сидишь — чисто вымытый, приятно расслабленный, — наслаждаешься звуками оркестра и лениво размышляешь, чем бы таким могла страдать вон та очаровательная девушка в зеленой шляпке.

Полагаю, немало курортных романов начиналось именно таким образом — на почве невинного, отвлеченного интереса к чужим заболеваниям…

Харрогит. The Royal Baths. Турецкие бани. 

Но наступает миг, когда старые почечники медленно поднимаются со своих кресел, за ними следуют уважаемые джентльмены с застарелой подагрой — их кости протестующе скрипят, юные ревматики героически преодолевают свой недуг. Звуки оркестра смолкают, иллюстрированные журналы безжалостно летят в сторону… Для обитателей Харрогита настало время принимать витамины!

Агата Кристи

PRO kurort: 

Атмосфера английского курорта на водах начала XX века передана в фильме Агата 1978 г. Фильм номинировался на Оскар за лучшие костюмы, а события разворачиваются в 1926 г. когда Харрогит стал местом действия самого таинственного детектива Агаты Кристи. «Королева детектива», внезапно исчезнувшая 3 декабря 1926 г., в течение 11 дней жила в отеле «Swan Hydropathic Hotel» под именем миссис Нил из Кейптауна. Брала ванны в знаменитых Королевских ваннах и читала газеты, где на первых полосах писали о ее таинственном исчезновении. 

В 2015 г. Харрогит в третий раз назван самым счастливым городом для жизни в Британии

_________________________________________

****
3 Пожилой мужчина стоял, перегнувшись через перила моста Нэйрсборо. Я застыл рядом точно в такой же позе (да и вы сделаете то же самое, если когда-нибудь окажетесь на этом мосту!)

Отсюда открывается потрясающий вид. Так и кажется, будто природа создавала Нэйрсборо в приливе творческого вдохновения. Городок расположен в живописной горной лощине. Маленькие домики карабкаются вверх по каменистому склону. Над зелеными кронами деревьев высятся круглые серые башни старинного нормандского замка. По дну ущелья медленно несет свои светлые, чистые воды речка Нидд. Над ее извилистым руслом перекинут высокий тонкий мост, напоминающий фрагмент римского акведука возле Арля. Солнечные лучи косо падают на лощину, оставляя один склон в тени и ярко освещая фруктовые деревья на противоположной стороне. Цветущие яблони искрятся всеми цветами радуги. Они похожи на персонажей сказочной пантомимы: словно обсыпанные блестками феи застыли на месте, ожидая своего выхода на сцену.

На мелководье плавает лодка-плоскодонка. Ею управляет девушка в ярко-красной шляпе. Это яркое кажется мне гениальным штрихом, дополняющим идиллическую картинку окрестностей Нэйрсборо. Не иначе как действующий президент Королевской академии водрузил эту шляпку на голову девушки.

Стоявший рядом со мной старик прицельно сплюнул в воды Нидда и заметил, что денек сегодня выдался жаркий.

— Скажите, а что вам известно о матушке Шиптон? — поинтересовался я.

Он вынул трубку изо рта и с готовностью придвинулся поближе.

Города — как люди. С некоторыми из них столетиями ничего не происходит, а другие становятся ареной удивительных событий. Что касается Нэйрсборо, то городок этот кажется ничем не примечательным: большую часть времени он тихо дремлет в ожидании базарного воскресения. Однако впечатление обманчиво. На самом деле Нэйрсборо хранит множество ярких воспоминаний, и большая часть их связана с убийствами и черной магией.

Взять хотя бы старинный замок на холме — это подлинный музей средневековой истории! В прошлом он служил прибежищем для четверых рыцарей, в угоду королю зарезавших Томаса Бекета. Убийцы архиепископа Кентерберийского на целый год затворились в стенах замка. Они переждали, пока не утихнет поднявшаяся шумиха, и лишь тогда отбыли в Святую Землю замаливать грехи. А неподалеку от замка расположена пещера святого Роберта из Нэйрсборо. Вот замечательный пример человека, который сумел разбогатеть и не утратить при этом святости. Но чаще данную пещеру вспоминают в связи с именем Юджина Арама, который в 1744 году убил Дэниэла Кларка и долгое время прятал здесь тело своей жертвы. Местные жители до сих пор живо обсуждают это давнее происшествие, причем выказывают немалую симпатию в адрес Юджина Арама (что, с моей точки зрения, не поддается разумному объяснению).

Но, конечно же, самым знаменитым персонажем является матушка Шиптон.

Сегодня, полагаю, всем известно, что эта простая женщина, родившаяся в Нэйрсборо в 1488 году, предсказала появление автомобилей, телеграфа и железной дороги, не говоря уж о многих знаменательных событиях политической английской истории. Эти пророчества снискали матушке Шиптон неувядающую славу.

Придут экипажи без лошадей, И несчастья наполнят мир людей… Весь мир от запада и до востока Слово облетит в мгновенье ока.

И это лишь два примера из ее удивительных рифмованных предсказаний! Еще совсем недавно культ матушки Шиптон царил буквально в каждой дворницкой и столовой для слуг. Эта женщина была оракулом всех горничных и кухарок. Я и сам узнал о ней в далеком детстве от нашей домашней кухарки — женщины доброй, но недалекой и суеверной. Помню, как она во всем происходящем искала (и с восторгом находила!) подтверждение зашифрованных посланий матушки Шиптон.

И надо признать, она была не одинока в своих устремлениях. Многие поколения позднейших исследователей — людей, куда более образованных, чем наша кухарка, — потратили немало времени на разгадывание криптограмм Матушки. В декабре 1846 года «Блэквудс мэгэзин» написал об одном из ее пророчеств, которое на протяжении столетий занимало умы англичан. Вот оно:

Тысяча восемьсот тридцать пятый… Кто из нас тогда будет жив? Придут и уйдут короли, Придут и уйдут иные владыки, Прейдут сановники и министры, Свет повидает крах многих планов, Многие станут продавать свои голоса, Многие обернутся против себя. Добро станет злом, а зло благом В коридорах Вестминстера. Но когда с вершины церкви Боу Слетит могучий дракон, Тогда и Святой Павел Лишится шара с крестом, И все люди увидят, Как они встретятся на холме у Флита…

Представьте себе, все предсказания полностью сбылись, — восклицает автор статьи. — В точно назначенный срок, в году 1835-м, случился ремонт собора Святого Павла, в ходе которого потребовалось снять крест и шар. По странному совпадению в то же самое время ремонтировалась и церковь Боу. Дракона на время сняли с ее шпиля и вместе с крестом и шаром Святого Павла отправили на реставрацию в мастерскую медника на Ладгейт-Хилл, рядом с тюрьмой Флит. Таким образом все три лондонских символа оказались лежащими вместе в стенах одной мастерской. Тысячи горожан приходили посмотреть на это и подивиться неожиданно сбывшемуся пророчеству матушки Шиптон.

Или вот еще пример. Рабочие прокладывали туннель под Темзой и дошли примерно до середины русла, когда глинистая почва не выдержала и обвалилась. Воды реки хлынули в образовавшуюся брешь и быстро заполнили туннель. Рабочим, чтобы не погибнуть, пришлось срочно выбираться вплавь.

— О, да, она была великой колдуньей, — рассказывал старик, — и, как полагается, страшно уродливой.

Он указал трубкой на скопление зеленых крон на правом берегу.

— Она родилась вон там, и настоящее имя ее было Урсула Саутейл.

Затем старик поведал мне, что отцом Урсулы был не кто иной, как сам дьявол. Якобы ее мамаша как-то прогуливалась вечерком по окраине Нэйрсборо и натолкнулась на нечистого в образе приятного молодого человека. Он совершенно очаровал бедную женщину, и они «встречаться». Ну, а дальше все было, как водится: дьявол соблазнил ее и лишь после того открыл свое подлинное лицо. Судя по всему, женщина довольно спокойно восприняла это известие. В награду «козлоногий» одарил ее магическими способностями врачевать, убивать людей и животных, накликать грозы и вообще всячески вредить своим соседям.

Маленькая Урсула, плод греховной страсти, унаследовала таланты матери. Та, состарившись, удалилась в монастырь и предоставила дочь собственной судьбе. Девушка стала зарабатывать на жизнь сочинением рифмованных двустиший и так преуспела в этом занятии, что скоро прославилась на всю страну. В отличие от большинства ведьм, матушка Шиптон пользовалась всеобщей любовью в народе. Во всяком случае мне не удалось обнаружить никаких свидетельств гонений на нее. Никто и никогда не пытался утопить ее или сжечь на костре. Матушка Шиптон умерла своей смертью, причем, история эта заслуживает отдельного рассказа. В 1561 году она решила, что уже достаточно пожила на свете, и сама определила день своей кончины. В назначенный срок она попрощалась со всеми друзьями, улеглась в постель и, в полном соответствии с собственными предсказаниями, умерла.

Мне рассказывали, что во многих областях Йоркшира матушку Шиптон до сих пор почитают как святую, и тысячи людей ежегодно совершают паломничество в пещеру, где она родилась.

Я тоже решил посетить это примечательное место. Дорога проходила через великолепный парк, разбитый на берегу реки. Возле самой пещеры располагается небольшой водопад с названием «Капающий источник». С давних лет он знаменит тем, что воды его обращают любой предмет в камень. Можно представить, какое воздействие подобный аттракцион производил на суеверную средневековую публику. Полагаю, матушка Шиптон сознательно использовала «магические» свойства источника для укрепления своей колдовской репутации.

На самом деле в окрестностях Харрогита немало таких минеральных источников, насыщенных кремнием и другими химическими элементами. В данном случае воды «волшебного» ключа скапливались на каменистом карнизе и уже оттуда стекали тонкой струйкой вниз. Я полюбовался на обширную коллекцию предметов, подвешенных под карнизом. Вода просачивается сквозь них и, благодаря минеральным отложениям, постепенно превращает в камень. Мне рассказывали, что некоторые посетители оставляют здесь пару перчаток, а вернувшись следующим летом, находят их в совершенно окаменевшем состоянии. В настоящий момент на «химической обработке» находились: кусок губки, игрушечный плюшевый медведь, перчатки, мужской котелок и несколько набитых чучел — небольшой собачки, кошки, сокола, совы и ласки.

— Лучше всего выходит с губкой, — пояснил мне местный смотритель. — И это естественно, ведь вода просачивается равномерно и химическая реакция идет одновременно во всем материале. Уже через месяц достигается нужный эффект. С собакой или, скажем, с кошкой так быстро не управиться. Там вещество твердое, и для полного окаменения потребуется не меньше года.

Petrified Handbag donated by Agatha Christie.

При источнике сформировался целый музей окаменевших предметов. Достаточно заглянуть туда, чтобы понять: люди довольно давно уже развлекаются подобным образом. Так, среди экспонатов я обнаружил изящный зонтик ранней викторианской эпохи. Все его оборочки и воланчики застыли и превратились в чистый гранит!

Если вам повезет попасть в Нэйрсборо в рыночный день, обязательно прогуляйтесь по городу. Центральная улица сплошь заставлена прилавками, на которых разложена всякая всячина. Местные фермеры и их жены могут приобрести здесь буквально все необходимое — за исключением, наверное, лишь нужной погоды. Но тут уж ничего не попишешь! Во все времена крестьяне зависели в этом от Божьей воли. Кстати, если вы знакомы с девонширскими фермерами, будет интересно понаблюдать за их йоркширскими собратьями. Здесь та же стать — здоровая, крепкая, тяжеловесная, — но абсолютно другой характер!

К полудню торговая суматоха достигает своего пика. Ей мало главной улицы, и она выплескивается на соседние переулки, постепенно захватывая весь центр города. Нэйрсборо приобретает совершенно средневековый вид. Наверное, точно так же выглядела когда-то наша лондонская Чипсайд.

PRO kurort: 

Knaresborough, Нэйрсборо, Нерсборо, Кнэйрсборо Нарсборо торговый и курортный город в Северном Йоркшире, в 6,4 к востоку от центра Харрогейта, на берегу реки Нид.

______________________________________________________________

4 Каждый вечер, незадолго до девяти часов на главной рыночной площади Рипона появляется человек, похожий на средневекового разбойника с большой дороги. Одет он в длиннополый бежевый сюртук и шляпу-треуголку, какую нашивал старина Дик Терпин; в руках у него большой серебряный горн. Никто из горожан не обращает на него особого внимания, ибо он прохаживается здесь еще со времен Альфреда Великого.

Несколько минут мужчина стоит неподвижно, прислушиваясь к бою часов на главной башне собора. С последним ударом курантов — ровно в девять — он подносит горн к губам, и окрестности города оглашаются громким и меланхоличным гудением. Первые звуки разбиваются о фасад городской ратуши — здания терракотового цвета, на карнизе которого начертано золотыми буквами: «Если Господь не защищает город, то труды Хранителя будут напрасны».

После этого горнист обходит рыночную площадь по периметру и на каждом из углов посылает в ночное небо пронзительный печальный сигнал.

Вот уже на протяжении тысячи лет на улицах Рипона раздается звук горна. Местные жители именуют его «началом вечерней стражи». Считается, что этот обычай существовал задолго до того, как в 886 году Альфред Великий даровал Рипону статус города. С незапамятных времен звук серебряного горна знаменовал еженощный обход города с целью охраны и надзора за порядком. Мэр города — или, как его называли в старину, Хранитель — нес ответственность за все совершенные преступления, как кражи или, упаси Бог, убийства. Жители Рипона вынуждены были оплачивать свою безопасность. Ежегодно каждый домовладелец вносил налог: по два пенса с «узкого» дома с одним входом; и по четыре пенса с домов, имеющих наряду с парадным и черный вход.

Таким образом, Рипон может претендовать на роль родоначальника системы страхования против ночных ограблений со взломом.

— Быть горнистом в Рипоне — нелегкий труд, — рассказывал мне нынешний служащий. — Приходится постоянно тренировать легкие, потому что вокруг полным-полно парней, которые метят на ваше место. И если только кто-то из них превзойдет вас в качестве и длительности сигнала, то все — можете считать себя уволенным. Приходится терпеть постоянные проверки: а не утратили ли вы былой квалификации? Взять хотя бы того горниста, что работал до меня… Ему отказали от места. А ведь он выдувал сигнал на протяжении сорока девяти секунд. Я нескольких секунд не дотягиваю до его рекорда. А чего стоят эти американцы! В летнюю пору они заявляются сюда сотнями. Всем хочется послушать, как я играю «вечернюю стражу». Знаете, мне порой кажется, что этот обычай более знаменит в Америке, чем у нас в Англии!

Что касается меня, то я вполне могу поверить, что рипонский горн, подобно охотничьему кличу Джона Пила, способен и мертвого поднять из могилы. Собственно, рассказывают, будто такое уже однажды произошло. Случилось это в сентябре 1923 года, когда совет города решил возродить старинную традицию, не соблюдавшуюся уже триста девятнадцать лет. Согласно той традиции, горнист должен был подавать сигнал перед домом Хранителя. Я видел это старинное здание, некогда принадлежавшее Хью Рипли — человеку, который в 1604 году занимал пост мэра.

Церемония происходила при большом скоплении народа — в тот вечер едва не половина Рипона собралась послушать горниста. И вот, когда он взял самую верхнюю, пронзительную ноту, по толпе прокатился приглушенный шум голосов. Тысячи людей увидели, как в одном из окон верхнего этажа возникло лицо Хью Рипли! Бывший мэр города окинул взглядом собравшуюся толпу и снова растворился в темноте.

В Рипоне до сих пор можно разыскать очевидцев описываемого события. Эти люди свято веруют, будто видели той ночью призрак старого Рипли. И хотел бы я посмотреть, у кого хватит смелости опровергнуть их рассказ. В любом случае история-то красивая!

Эти маленькие йоркширские города-ярмарки весьма типичны.

Вы можете приехать в один из них на георгианском поезде, пообедать в традиционном трактире с названием «Лошадиная голова» и — если не заглядывать в заброшенный порт — даже не догадаться, что городок уже двести лет как мертв. Рипон выгодно отличается от своих собратьев. Внешне он тоже мало изменился за последние столетия, но, несмотря на это, городок явно не собирается умирать. Напротив, он удивляет деловой хваткой и предприимчивостью. У Рипона есть еще одна отличительная особенность: это единственный город на севере Англии, где до сих пор бережно хранят память об Уилфриде Рипонском — одном из четырех великих северных святых. Трем остальным — святым Петру Йоркскому, Кутберту Дарэмскому и Иоанну Беверлийскому — повезло меньше. Они не стали объектом ежегодного протестантского празднества, которое представляет собой воистину незабываемое зрелище. Что касается Рипона, то здесь в первую неделю августа проходит торжественное шествие, посвященное покровителю города, Уилфриду Рипонскому. Неискушенный иностранец наверняка удивится, увидев в центре процессии самого святого (живого-живехонького!) — тот едет верхом в окружении музыкантов, обряженный в рясу и с обязательным посохом в руках.

Данный обычай возвращает нас к самым истокам истории Рипона. Это воспоминание о том дне, когда святой Уилфрид вернулся в родной монастырь после длительного миссионерского странствия. Подобно тому как парад лорд-мэра в Лондоне берет начало в далеком прошлом — по сути, он имитирует торжественные процессии «королей» торговли и их приспешников, — так и рипонский праздник отражает давнее счастливое событие для горожан.

— Мы могли бы напомнить Лондону, — сказал один из старожилов Рипона, — что он является всего лишь третьим городом в Англии. Ведь в древности столицей считался Йорк, за ним шел Рипон, и потом только Лондон. Не знаю, было ли такое, чтобы все трое — лорд-мэры Лондона, Йорка и наш мэр — встретились на каком-нибудь официальном мероприятии. Но если б такое когда-либо произошло, то лондонцы были бы сильно разочарованы, увидев, что их уважаемый лорд-мэр лишь третий по старшинству…

В наше беспокойное время, когда весь мир куда-то спешит и меняется прямо на ходу, особо важно хотя бы изредка посещать такие маленькие городки, как Рипон. Только здесь вы получаете возможность прикоснуться к незыблемым корням Англии, ощутить дыхание

далекого и непреходящего прошлого.

PRO kurort: Рипон (англ.  Ripon) — небольшой город в Северном Йоркшире, в 20 км к северу от Харрогейта. К достопримечательностям Рипона относятся кафедральный собор XII-го века, а также расположенные в его окрестностях руины Фаунтинского аббатства (Fountains Abbey), включенные во Всемирное наследие ЮНЕСКО.

The  Hornblower of Ripon. riponcity.gov.uk 
The Spa Baths in Ripon, North Yorkshire, opened in 1905, with a swimming pool added in 1936. Photograph: Christopher Thomond. theguardian.com

Мортон Г.В. По старой доброй Англии. От Лондона до Ньюкасла

Перевод: Татьяна Минина - М.: Эксмо; СПб.: Мидгард, 2010. — 352 с., ил. — (Серия: Биографии великих стран) — ISBN: 978-5-699-44715-2.

Генри Воллам Мортон объехал полмира, однако в его сердце всегда царила родная страна - старая добрая Англия. И однажды он решил собственными глазами увидеть все те места, которые принято называть английской глубинкой и которые, повторяя Р. Киплинга, "есть честь и слава Англии". Как ни удивительно, в этой местности, от Лондона до Ньюкасла, мало что изменилось - и по сей день жизнь здесь во многом остается той же самой, какой увидел ее Генри Мортон. Нас ждут промышленный Манчестер, деловой Ливерпуль, словно застывший во времени Йорк, курортный Блэкпул. Добро пожаловать в настоящую Англию!

Оглавление
Вступление
Покидая Лондон
Королевский город
Йорк и его викинги
Британский курорт: Харрогит 
Северные аббатства
Уитби и местный гагат
Дарэм
Через Озерный край
Манчестер
Ливерпуль
Край Пиков и Шеффилд
Бирмингем по Диккенсу

Похожие сообщения в рубриках: